ГлавнаяМатеріалиСтаттіДень, когда умерла музыка... Последние минуты Джона Леннона

День, когда умерла музыка... Последние минуты Джона Леннона

16 вересня 2014 - Администратор

Многие американцы, рождение которых пришлось на так называемый «бэби-бум» а становление — на «разгульные шестидесятые», вспоминают тихий понедельник 8 декабря 1980 года как день, когда умерла Музыка.

Понедельник, 8 декабря 1980 года, 22:30

Иногда мне кажется, что если чего-нибудь очень сильно захотеть, то желание вмиг исполнится. Я верил в мечты с детства. Фантазия яркими красками рисовала моё будущее. Позитив в такие моменты переполнял меня до самых краёв, но всегда появлялся тот, кто мог всё безжалостно испортить.

В детстве я боялся отца. Когда он приходил с работы, мне было лучше всего не попадаться ему на глаза. Я не помню, чтобы он приходил в дом с хорошим настроением. За любой мелкий проступок папаша бил меня, бил жестоко, бил сильно. Однажды он мне разбил нос. Кровь хлынула оттуда подобно реке прорвавшей дамбу. Она струйкой доползла до губ. Я впервые почувствовал вкус крови. Она не была солёной, как многие говорят. И самое интересное, когда наглотаешься, крови испытываешь приятные ощущения. Чувства, такие как будто хлебнул спиртного и тебя начинает тянуть на подвиги. Минуты через две кровь доходит до желудка в таких объемах, что появляется тошнота и горечь во рту сравнима со вкусом рома и лайма. Понять я смог гораздо позже, когда мне стукнуло четырнадцать. Эдд и Винни — мои одноклассники помогли в этом деле. После уроков они постоянно устраивали мне взбучку. Заводили за школу и избивали руками, ногами. Они не жалели сил вкладываясь в каждый удар с особой яростью. Я их боялся больше чем отца,...хотя всё относительно.

Мне казалось, будто я стою у «Дакоты» вечность. Старинное здание на Манхеттене, похоже на замок в готическом стиле, оно огромное и величественное. Такие замки есть только в Европе. Неподалёку от него находится — Центральный парк. Я там прогуливался каждое утро. Сказочное место. Это лес, нагло ворвавшийся в большой город.

В левой руке я держал альбом «Double Fantasy» с автографом Джона, правая рука нащупывала в кармане чёрный револьвер 38-го калибра. На улице было тепло — довольно странная погода для декабря. Через пару недель наступит Рождество, а в Нью-Йорке до сих пор нет снега. Странный город, может здесь зимой всегда такая погода — «странная». Сегодня всё же чудный день, заветная мечта детства, наконец, сбылась... жаль, что я ещё не прослушал новый альбом Джона. Хотя какой смысл слушать его песни? Он мой враг! В этот день — Джон дал мне автограф, Джон со мной поговорил, но Джон ещё не знает, что я его, сегодня, убью. Да, я сделаю это, во что бы то ни стало! Он единственное препятствие, в жизни вставшее на моём пути. Наконец наши дороги с ним разойдутся!

Когда я стою без дела, то всегда погружаюсь в воспоминания. Что я вспоминаю? Ненависть. Я всегда вспоминаю её. С детства приходилось слышать усмешки, видеть презрения и издевательства.

Первая любовь — Кристи, когда она узнала о моих чувствах, осмеяла меня на глазах у всего класса. Я стоял красный от стыда напротив неё и не знал что делать. Вечером в тот же день меня жестоко избил тупоголовый громила из школьной команды по имени Брет. Я точно знаю, Кристи попросила его сделать это. Грёбанная сука! Как можно доверять девушкам, если они способны на такие подлости? Когда наступал сильнейший душевный кризис, я молился Богу, но он не слышал мои молитвы....В пятнадцать лет, распалась моя любимая группа. Я долго надеялся на их воссоединение, но чудо не произошло. Их песни сдерживали меня в безумном мире населённым психами от самоубийства. Однажды я предпринял попытку свести счеты с жизнью надышавшись угарного газа,... но меня спасли. СПАСЛИ!

На улице давно темно, никого вокруг нет, даже машины не проезжают мимо. Странно... Мне не верится, что я нахожусь в самом большом городе мира! Чувствуешь себя в эдаких местах бессильным слизняком, на которого могут наступить тяжеленным сапогом в любой момент. Нью-Йорк — второй Вавилон! Становится тошно от таких сравнений. Я мысленно прочёл про себя «Молитву Господню» — она всегда меня успокаивала, а после наскоро перекрестился.
Я хотел добиться чего-то, войти в историю. В погоне за славой пытался играть в рок-группе, но во мне нет музыкальных наклонностей. Я ничтожество, пора смириться. Никчёмное ничтожество... Каждый новый день мне смачно плюёт в лицо. Я не стану известным, я не добьюсь славы, мне суждено умереть простым жалким неудачником где-то в доме для престарелых или в дурдоме заполненным такими же психами.

Как-то весенним днём я сидел дома, на ковре и, скрестив ноги, читал книгу Сэлинджера — «Над пропастью во ржи». На проигрывателе крутилась пластинка The Beatles — «Sgt.Pepper’s Lonely Hearts Club Band». Когда я услышал в припеве песни «With A Little Help From...» , бунтарский голос Джона, то задал себе вопрос: — А что если бы я убил его? Возможно, после того как я убью Леннона, обо мне станет известно.

С того дня я стал одержимым. Внутри больной души что-то сломалось, разделилось на два временных промежутка ДО и ПОСЛЕ. Мне захотелось убить своего кумира, своего учителя. Я испытывал одновременно двоякое чувство к Леннону — Любовь и Ненависть. Со временем появились более серьезные причины для убийства. Он ЛИЦЕМЕР. Если раньше Джон критиковал богатеев, то теперь сам стал богатеем. Он отказался от своих ценностей и, не задумываясь, их продал.

Послышался звук мотора, спустя несколько секунд, из-за поворота появились яркие огни фар. Это его лимузин. Я знал, что он приедет. Спрятавшись в тень, неподалёку от ворот, ждал пока выйдет Джон. Почему-то я вспомнил о Глории. Не знаю, но я вспомнил о ней. Её образ на секунду предстал перед глазами, но как мыльный пузырь он лопнул в одно мгновенье.

Автомобиль остановился возле «Дакоты», немного погодя оттуда вышла невысокая хрупкая женщина — это Йоко. Как она похожа на неё! Будто это Глория, моя любимая — Глория. Присмотревшись внимательней, я понял, что это не она. Джон вышел из машины следом за Йоко. Когда уехал лимузин, они ненадолго задержались на улице. Звонкий смех Йоко напомнил снова о Глории. Спустя минуту они направились к воротам. Йоко опередила Джона и мгновенно скрылась за дверью вестибюля. Он прошёл мимо и даже не заметил меня, хотя я стоял в каком-то жалком метре! Его спина в чёрной куртке словно мишень, я шёл за ней. Вот они — сладостные секунды,... скорее всего так себя чувствуют хищники в момент нападения на дичь. Я вытащил пистолет и направил на Джона. Взведённый курок пронёсся эхом.

— Мистер Леннон... — Произнёс я ровным и спокойным голосом.

У меня не тряслись руки, меня не терзала предательская неуверенность как в пресловутом кинофильме, я просто сделал пять выстрелов, прежде чем обернулся Джон. Четыре пули вошли следом друг за дружкой, будто исчезали по волшебству внутри чёрной куртки. Джон выронил чемодан, из которого выкатились какие-то плёнки и обессилено скрылся за дверью. Пятая пуля не долетела до цели и только разбила дверное стекло. Я слышал, как Джон что-то прохрипел, но ничего не мог разобрать. Сбылась последняя мечта. Я УБИЛ ЕГО! УБИЛ! Больше нет препятствий. Мне хотелось только присесть где-нибудь, где светло и перечитать двадцать четвёртую главу.

***

Типичный человек из ниоткуда
Живет в своем неведом нигде,
И, строя планы никакие,
Он вилами их пишет на воде.
Он не имеет точки зрения,
Куда идет, и сам не знает.

Джон Леннон — «Nowhere man»

Джон держал Йоко за руку и задумчиво смотрел в окно. Огни от уличных фонарей отражались в его чёрных округлых очках. Весёлое настроение разрушило пост-трудовую усталость. Сегодня они сводили трек Йоко — «Гуляя по тонкому льду». Работа была немножко затянутой, молодой звукорежиссёр постоянно настаивал на перезаписи, хотя всё шло как по маслу. Он хотел кристальной работы, хотя уже добился совершенства.

«Идеалист, — подумал Джон. — Таких людей работа любит».

Маленький Шон дожидался родителей в доме, сейчас они уложат его спать и снова вернутся в студию. Останутся они, скорее всего там до утра, кропотливо работая над альбомом, а в перерывах выпивая крепкий кофе и выкуривая по несколько сигарет.

Лимузин свернул на 72ую улицу. Здание «Дакоты» было видно издалека. Иногда его в шутку Джон называл — «Замком тридевятого королевства».

— Джон, — спросила Йоко. — О чём ты задумался?

Он ещё секунду где-то витал в облаках пока, наконец, не спустился снова на Землю. Джон неловко улыбнулся:

— Я вспомнил зимний Гамбург,...мы там выступали с группой на Рождество. Это были первые годы существования нашей шайки...Такое чувство будто прошло с того времени целая тысяча лет.

— Почему ты вспомнил об этом? — Спросила Йоко, прижавшись к нему.

— Не знаю...- Усмехнулся Джон. — Нахлынуло как-то неожиданно.... Может быть в это рождество пригласить Пола... пора заканчивать этот пресловутый бойкот.

Джон поцеловал Йоко.

Автомобиль остановился у плетеных ворот. Слабо мерцали уличные фонари, пустая дорога неохотно погружалась в сон. Йоко вышла из машины. Она посмотрела на звёздное небо, а затем переключила внимание на одно из окон «Дакоты» откуда горел яркий свет.

— Шон ещё не спит, — проговорила она.

— Нужно Берте сказать, чтобы не давала смотреть ему допоздна мультики, — сказал Джон, закрыв дверь.

Лимузин сорвался прочь и скрылся в конце квартала.

— Ты строгий отец, — засмеялась Йоко.

— Если бы...

— Давай сегодня не поедим на студию.

— Нет уж... — Сказал Джон. — Грэг потом окончательно взбесится, он итак нас считает лентяями.

— Ага, — засмеялась Йоко.

Она засеменила к воротам. Джон не торопился. Он хотел ещё немного посмотреть на звёзды. Ему казалось, будто сегодня они светят ярче, чем вчера. Йоко возле двери обернулась и шаловливо показала ему язык. Джон усмехнулся.

«Ещё совсем как девочка, — подумал он. — Как же я её люблю».

Неожиданно за спиной он услышал мужской голос:

— Мистер Леннон...

Джон на миг представил, что это запоздавший проситель автографов или назойливый журналист с «Нью-Йорк таймс»... Гром прогремел неожиданно. Ужасная боль на секунду парализовало тело. Рука выронила чемодан. Джон лишь тогда понял, что в него стреляли. Он на миг обернулся и увидел парня, которому днём давал автограф.

«За что?» — Пронеслось в голове Джона.

Что-то внутри тела ломалось, в голове вертелась несусветица. Он обессилено зашатался в сторону двери и влетел в вестибюль, когда разбилось стекло.

— В меня стреляли! В меня стреляли! — Прохрипел Джон.

Йоко стояла напротив швейцара. Они оба застыли от ужаса, увидев окровавленного Джона. Он лицом упал на кафельный пол, из его рта лилась струйкой кровь. Йоко с криками бросилась к Джону. Он ничего не слышал.

«Шон...Шон...я так и не уложил его спать».

Джон увидел, как швейцар скрылся за дверью, а спустя несколько минут в вестибюль вбежали несколько полицейских. Они понесли его к патрульной машине. Тело судорожно тряслось и теряло тепло. В последний раз Джон видел Йоко. Она рыдала и что-то кричала вслед. Её сдерживал пожилой сержант.

Джон оказался в патрульной машине. Он чувствовал, что из него льётся кровь, слышал биение собственного сердца и прекрасно понимал, что сегодня умрёт. Автомобиль мчался стрелой через Нью-Йоркские кварталы. Джон видел, как полицейские бессильно пытаются бороться за его жизнь, чтобы хоть как-то обмануть смерть. Это конец. Пелена застлала глаза. Периодически терялось сознание. Когда машина остановилась у больницы имени Рузвельта, Джон был уже мёртв...

Сон кончился. Пора браться за дело.
Смерть — это как пересесть из одной машины в другую.

Джон Леннон

Автор: Евгений Беловал (http://vk.com/public34968179)

Рейтинг: 0Голосов: 21671 просмотр
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!